Предусмотрел принципы современной комбинаторики. Создал первую механическую счетную машину, способную выполнять сложение, вычитание, умножение и деление. Независимо от Ньютона создал дифференциальное и интегральное исчисление и заложил основы двоичной системы счисления. В рукописях и переписке, которые были напечатаны только в середине 19 века, разработал основы теории детерминантов. Внес весомый вклад в логику и философию. Имел чрезвычайно широкий круг научных корреспондентов, многие из идей изложено в рукописях и переписке, что до сих пор полностью не опубликованы.
В 1661 г., в возрасте 14 лет, Лейбниц поступил в Лейпцигский университет, где в 1663 г. получил степень бакалавра, с диссертацией "De Principio Individui", с которой берет начало его поздняя теория монад. Преподавание математики в Лейпциге было плохим, и летом 1663 Лейбниц учился в Йенском университете, где его совершил большое влияние философ и математик Эрхард Вейгель. В октябре 1663 Лейбниц возвращается в Лейпциг и начинает курс обучения в доктора права. Получает степень магистра философии за диссертацию, которая сочетает аспекты философии и права с некоторыми математическими идеями, происходящих от Вейгеля. Получает степень бакалавра права, работает над докторской диссертацией по философии, "Dissertatio de arte combinatoria", которую напечатано в 1666 г.
Несмотря на его немалую по тем временам репутацию и признание его трудов, Лейбницу было отказано в степени доктора права в Лейпциге, поэтому он немедленно уехал в Альтдорф, где в феврале 1667 получил эту степень за свою диссертацию "De Casibus Perplexis". Ему была предложена должность профессора в Альтдорф, но Лейбниц отказался, выбрав вместо карьеру дипломата и юриста. С 1667 до 1672 г. состоял на службе Майнского курфюрста, барона Иоганна Кристиана фон Бойнебурга, благодаря которому в 1672 г. он получил возможность путешествовать в Париж, где он будет оставаться до октября 1676 г., и в Лондон зимой 1673 году под время этих путешествий Лейбниц обознался с некоторыми из крупнейших ученых и философов того времени, в частности Арно, Малебраншем и Гюйгенсом в Париже, а также Гуком, Бойлем и Пелле в Лондоне. Во время пребывания в Париже, Лейбниц начал исследования по дифференциального и интегрального исчисления. Лейбниц придавал чрезвычайное внимание вопросам удобной научной нотации, и в рукописи от 21 ноября 1675 он впервые использовал ныне Общепризнанность запись для интеграла функции. С декабря 1676 до конца своей жизни Лейбниц занимает должности надворного библиотекаря и канцлера в городе Ганновер.
Ганновер, церковь Св. Эгидия, руины после 2-й мировой войны.
Ганновер, историческая часть города
В 1671 г. Лейбниц напечатал мемуар "Hypothesis Physica Nova", в котором пытался разработать абстрактную теорию движения. Вслед за Кеплером, утверждал, что движение зависит от действия духа.
Лейбниц ищет возможности для расширения научных контактов. Он начинает переписку с Ольденбург, секретарем Лондонского научного общества. Осенью 1672 г., по случаю дипломатической миссии от Бойнебурга в Париже, Лейбниц обизнаеться с Гюйгенсом и за его руководством начинает исследования по теории рядов и находит славную формулу
Под влиянием Гюйгенса Лейбниц изучает труды Паскаля, Грегори и других с инфинитезимальнои геометрии, то есть вопрос касательных к кривым, и выходит с идеей "функции", в современной терминологии – производной, таким образом изобретая центральную концепцию математического анализа. Он также делает первые шаги в интегральном исчислении, в частности внедряя символ для интеграла. Ньютон написал два письма Лейбница, в которых сообщил о своих исследованиях по анализу, но без преподавания методов. В ответ Лейбниц описал некоторые из своих методов, по которым Ньютон пренебрежительно заметил: "… не решен ни предварительно открытое вопросы …".
Лейбниц изготовил механический калькулятор, в частности, чтобы облегчить труд своего друга астронома Х. Гюйгенса, и на начале 1673 г. продемонстрировал его на заседании Королевского общества в Лондоне. В машине Лейбница использовался принцип связанных колец подытоживая машины Паскаля, но Лейбниц ввел в нее подвижные элементы (прототип каретки настольного калькулятора), который позволил ускорить повторения операции добавления, необходимо при перемножении чисел. Вместо колесиков и приводов в машине Лейбница использовались цилиндры с нанесенными на них цифрами. Каждый цилиндр имел девять рядов выступлений или зубцов. При этом первый ряд включал одно выступление, второй ряд – два выступления и так вплоть до девятого ряда, содержавший соответственно девять выступлений. Цилиндры с выступлениями были подвижными.
Специально для своей машины Лейбниц применил систему счисления, использующей две цифры: 0 и 1. Принцип двоичной системы счисления Лейбниц объяснял на примере коробочки с отверстиями: открытый проем означает 1, закрытый – 0. Единица обозначалась пулей, выпавшей ноль – отсутствием шара. Двоичная система счисления Лейбница нашла впоследствии применение в автоматических вычислительных устройствах.
Лейбниц изложил свои исследования по математическому анализу в нескольких мемуарах, начиная с "Nova Methodus pro Maximis et Minimis, Itemque Tangentibus, qua nec Fractas nec Irrationales Quantitates Moratur, et Singulare pro illi Calculi Genus" ("Новый метод для максимумов и минимумов, а также касательных, которому не мешают ни дробные, ни иррациональные числа, и удивительный вид исчисления для этого "), недр. в Acta Eruditorum в 1684 г. В частности, уже первый мемуар содержит нотацию d x
и правила для диференциювання произведений, частиц и степеней Поскольку одни из результатов метода флюксий Исаака Ньютона, который он разрабатывал крайней мере с 1671 г., еще не было опубликовано (ньютоновской "Philosophiae Naturalis Principia Mathematica" появились только в 1687 г.), эти публикации Лейбница впоследствии привели к чрезвычайно жестокой и длительной споры относительно приоритета в создании дифференциального и интегрального исчисления. Так или иначе, идеи Лейбница и его нотация имели гораздо большее влияние на развитие математического анализа в течение следующего столетия, особенно на континенте.
Несмотря на то, что проект осушения рудников в горах Гарца в 1678-1684 г.г. потерпел неудачу, во время его выполнения Лейбниц разработал немало конструкций ветряков, помп и других механизмов. К тому же, благодаря накопленным наблюдением Лейбниц превратился в першостатного эксперта по геологии, сформулировав гипотезу, что Земля первоначально была расплавленной.
Еще одним из выдающихся достижений Лейбница был его трактат "Dynamica" по аналитической механики, который подытожил исследования, начатые в 1676 г.
Лейбниц переписывался почти со всеми тогдашними учеными Европы, к его корреспондентов принадлежало более 600 человек. Он убедил Фридриха Вильгельма I основать Бранденбургские научное общество (позднее – Берлинская АН) и с 1700 был его президентом. По просьбе Петра I разработал проекты развития образования и государственного управления в России. Приложил немало усилий для основания научных академий в Санкт-Петербурге (которая была создана уже после его смерти) и Вене.
В своих метафизических работах, например, "Монадология" (1714), доказывал, что все состоит из множества элементов, монад, находящихся между собой в отношении гармонии. Монады, будучи независимыми друг от друга, взаимодействуют. Это означает, что христианская вера и научное знание не должны быть в конфликте, и существующий мир создан Богом как наилучший из всех возможных миров.
Марке в 1966 р.Нимеччина
Марка 1980 Германия
Читай биографию философа: кратко о жизни, основных идеях, учениях,
философии
ГОТФРИД ВИЛЬГЕЛЬМ
ЛЕЙБНИЦ
(1646-1716)
Немецкий философ, математик, физик, языковед. В духе рационализма развил учение о прирожденной способности ума к познанию высшей категорий бытия и всеобщих и необходимых истин логики и математики ("Новые опыты о человеческом разуме", 1704).
Реальный мир, по Лейбницу, состоит из субстанций - монад ("Монадология", 1714), существующий мир создан Богом как "наилучший из всех возможных миров" ("Теодицея", 1710).
Предвосхитил принципы современной математической логики. Один из создателей дифференциального и интегрального исчисления.
Готфрид Вильгельм Лейбниц родился 21 июня (1 июля) 1646 года. Отец
Лейбница был довольно известный юрист и в течение двенадцати лет
преподавал философию, занимая должность асессора на философском
факультете Лейпцигского университета. Он был также "публичным
профессором морали". Его третья жена, Катерина Шмукк, мать великого
Лейбница, была дочерью выдающегося профессора-юриста. По семейной
традиции Лейбницу прочили философское и юридическое поприще. Отец
старался развить в ребенке любознательность и часто рассказывал ему
эпизоды из священной и светской истории. Эти рассказы, по словам самого
Лейбница, глубоко запали ему в душу и были самым сильным впечатлением
его раннего детства.
В1652 году Готфрид потерял отца. Мать Лейбница, которую современники
считали умной и практичной женщиной, заботясь об образовании сына,
отдала его в школу Николаи, считавшуюся в то время лучшей в Лейпциге.
Помощником ректора этой школы был известный ученый и философ Яков
Томазий, отец знаменитого Христиана Томазия. Однако преподаватели
школы, за немногими исключениями, не блистали талантами. Кроме физики и
Ливия, Лейбниц в школьные годы увлекался Вергилием, знал наизусть чуть
ли не всю "Энеиду". Он прочитал лучшие труды в области схоластической
логики.
Богословские трактаты также интересовали его. Он прочел сочинение
Лютера о свободе воли, полемические трактаты лютеран, реформатов,
иезуитов, арминиан, томистов и янсенистов. Эти новые занятия Лейбница
встревожили его воспитателей Они боялись, что Готфрид станет
"хитроумным схоластиком". "Они не знали, - пишет философ в своей
автобиографии, - что мой дух не мог быть наполнен односторонним
содержанием".
Лейбницу не было еще четырнадцати лет, когда у него проявился еще один талант - поэтический. В день Троицы один из учеников должен был прочесть праздничную речь по-латыни. Лейбниц за один день сочинил речь в триста гекзаметров!
"Две вещи, - пишет Лейбниц, - принесли мне огромную пользу, хотя обыкновенно они приносят вред. Во-первых, я был, собственно говоря, самоучкой, во-вторых, во всякой науке, как только я приобретал о ней первые понятия, я всегда искал новое, часто просто потому, что не успевал достаточно усвоить обыкновенное…"
Готфриду было пятнадцать лет, когда в 1661 году после нескольких лет самообразования он поступил на юридический факультет Лейпцигского университета. Лейбниц познакомился с воззрениями Декарта, Бэкона, Кеплера, Галилея и других мыслителей.
Семнадцатилетний Лейбниц блистательно выдержал экзамен на степень магистра "свободных искусств и мировой мудрости", то есть словесности и философии.
Вскоре после магистерского экзамена его постигло тяжелое горе: он потерял мать. Это ненадолго прервало научные занятия Лейбница. После смерти матери он занялся, кроме юриспруденции, греческой философией. Лейбниц пытался согласовать системы Платона и Аристотеля как между собою, так и с системой Декарта. Он стремился не к созданию компилятивной системы, а к синтезу, к поиску общих начал, поглощающих в себе прежние системы как односторонние частности. Главный вопрос, занимавший его, состоял в следующем: возможно ли соединение в одном высшем начале двух противоположных миросозерцаний, из которых одно допускает в природе лишь механический принцип, тогда как другое видит во всем целесообразность?
В 1666 году он окончил Лейпцигский университет, проучившись, кроме того, один семестр в Йене у знаменитого энтузиаста математического метода познания Э. Вейгеля. Но университетские власти родного города отказали Лейбницу в ученой степени, отклонив его диссертацию. Зато он блестяще доказал право на докторскую степень в том же году в Альторфе, городе близ Нюрнберга.
Лейбниц отказался от предложенной в Альторфе университетской карьеры: она сковала бы развитие его оригинальной мысли. Он поехал в соседний с Альторфом главный город республики, Нюрнберг, где жил его однофамилец (по другим сведениям, дальний родственник) Юстус Лейбниц, с которым философ Лейбниц был хорошо знаком. В Нюрнберге находилось знаменитое общество розенкрейцеров, во главе которых стоял тогда проповедник Вельфер Юстус. Лейбниц также принадлежал к этому таинственному обществу. Известно, что Декарту в свое время так и не удалось узнать тайны розенкрейцеров. Готфрид проявил находчивость. Он достал сочинения знаменитейших алхимиков, выписал из них самые непонятные выражения и формулы и составил записку, в которой, по собственному признанию, он сам ничего не мог понять.
Эту бессмыслицу он преподнес председателю алхимического общества с просьбою принять его сочинение как явное доказательство основательного знакомства с алхимическими тайнами. Розенкрейцеры немедленно ввели Лейбница в свою лабораторию и сочли его по меньшей мере адептом. Лейбниц в течение некоторого времени состоял секретарем общества, вел протоколы, записывая результаты опытов, и делал выдержки из знаменитых алхимических книг. Многие члены общества даже обращались к Лейбницу за сведениями, а он, в свою очередь, постиг их тайны. Лейбниц никогда не сожалел о времени, проведенном в обществе розенкрейцеров. Однако для жизни независимого ученого-исследователя у Лейбница не хватало денежных средств; ему пришлось поступить на службу к титулованным и коронованным владыкам, и в зависимости от них - большей или меньшей в различные периоды времени - прошла потом вся его жизнь. Но будущий философ и ученый использовал малейшую возможность для того, чтобы посмотреть мир, окунуться в атмосферу научных споров с интеллектуальными светилами эпохи, завязать и расширить переписку с ними.
В 1667 году Лейбниц с рекомендательными письмами отправился в Майнц к курфюрсту, которому был немедленно представлен. Ознакомившись с трудами Лейбница, курфюрст пригласил молодого ученого принять участие в подготовке нового свода законов. Работа была поручена Лассеру и Лейбницу. Рассказывают, что Лейбниц купил два издания римского кодекса Юстиниана, разрезал текст, расклеил на бумаге и на полях делал пометки, примечания и исправления. В то время римское право было основой законодательства германских государств.
В течение пяти лет Лейбниц занимал видное положение при майнцском дворе, исполняя в высшей степени полезные для своего духовного развития функции юриста, дипломата и историографа. Этот период в его жизни был временем плодотворной литературной деятельности: он написал целый ряд сочинений философского и политического содержания. В области философии Лейбниц изложил лишь основы своей будущей системы. В1672 году он был послан с дипломатической миссией в Париж, где провел четыре года. В столице Франции ему удалось лично и через переписку завязать контакты с такими титанами науки, как Ферма, Гюйгенс, Папен, и с такими видными философами, как Мальбранш и Арно.
В 1673 году Лейбниц представил свою модель арифметической машины в Парижскую академию наук. Эта машина производила не только сложение и вычитание, но и умножение, деление, а также возводила числа в степень и извлекала корни. Благодаря изобретению новой арифметической машины Лейбниц стал иностранным членом Лондонской академии. Последняя, известная под именем Королевского общества, приняла Лейбница в свои члены через год по вступлении в это общество Ньютона.
Ньютон на десять лет раньше, чем Лейбниц, приступил к исследованию, вылившемуся в открытие дифференциального исчисления, но Лейбниц уже в 1684 году, то есть за три года до Ньютона, опубликовал сообщение об аналогичном открытии, что и послужило толчком к тягостному спору о научном первенстве. В заслугу Лейбницу должно быть поставлено то, что его трактовка дифференциального исчисления была связана не только со значительно более удобной, чем у его британского соперника, символикой, но и с глубокими идеями общефилософского характера и более широким пониманием роли математических абстракций в познании вообще.
Из Парижа Лейбниц смог совершить кратковременные поездки в Лондон, Амстердам и Гаагу, где познакомился с Ньютоном и Бойлем, несколько раз встречался со Спинозой (последний раз - в 1676 году, за полгода до смерти голландского мыслителя). Но придворная жизнь в Париже наводила на него скуку, поэтому в 1676 году он принял предложение ганноверского герцога Иоганна Фридриха занять место библиотекаря.
"В минуты отдыха и удовольствия мы весьма охотно будем беседовать с Вами", - писал герцог Лейбницу, предлагая ему постоянную должность и 400 талеров годового жалованья. Иоганн Фридрих был принявшим католичество лютеранином, отличался умеренностью и религиозной терпимостью. Вскоре по прибытии в Ганновер Лейбниц писал "Я живу у монарха настолько добродетельного, что повиновение ему лучше всякой свободы".
В 1679 году Иоганн Фридрих умер, к великому огорчению Лейбница, который был к нему искренне привязан. Вскоре по вступлении на ганноверский престол герцога Эрнста Августа Лейбниц был назначен официальным историографом ганноверского дома. Лейбниц взялся за дело самым добросовестным образом. Он начал с объезда тех немецких земель, где некогда господствовали Вельфы. Лейбниц отправился в Южную Германию, посетил Мюнхен, Франкфурт-на-Майне, Нюрнберг.
Кроме вопроса о происхождении брауншвейгского дома, Лейбницу было поручено еще одно дело, он, где возможно, зондировал почву для подготовки церковной унии между протестантским и католическим миром. В Ганновере этому проекту способствовали семейные обстоятельства. Вдова обратившегося в католичество Иоганна Фридриха была ревностная католичка, царствующий герцог Эрнст Август - лютеранин, его жена София - кальвинистка. Герцог и жена его отличались веротерпимостью. Мысль об унии занимала Лейбница уже потому, что его собственные взгляды стояли выше тех религиозных споров, которые велись между католиками и протестантами.
По его собственным словам (в одном из писем к герцогу Эрнсту Августу), он ценил в римской церкви ее традицию, но не мог согласиться с ее догматическими основами, во многом противоречащими разуму. Во время своих путешествий (1687-1690) Лейбниц посетил Вену, Венецию, Модену, Рим, Флоренцию, Неаполь и другие города. В Риме его приняли с большим почетом. Всевозможные ученые общества приглашали его на свои заседания, многие избрали своим членом. На римских ученых и на папский двор Лейбниц произвел такое благоприятное впечатление, что сам папа, через кардинала Козакоту, предложил ему должность хранителя ватиканской библиотеки. Эта должность была для Лейбница находкой, но ему поставили условие - принять католическую веру. Лейбниц отказался и устоял перед искушением.
Из ученых, с которыми Лейбниц познакомился в Риме, особенное впечатление произвел на него иезуит Гримальди, незадолго до того возвратившийся из Китая. В Болонье Лейбниц познакомился с известным химиком, физиком и математиком Гульельмини, который привлек его к участию в лейпцигских "Трудах". Этот математик так высоко ценил Лейбница, что избрал его третейским судьею в споре, затеянном им с изобретателем известного котла Папином. Гульельмини представил Лейбница знаменитому анатому Мальпиги, Лейбниц, интересовавшийся всем, постоянно следил за открытиями в области естествознания и медицины.
Наконец философ прибыл в Модену и в одном старинном бенедиктинском монастыре нашел то, что искал с таким упорством и терпением, как будто речь шла о великом научном открытии. Он отыскал надгробные камни, на которых прочел историю вельфского дома. Во время своего продолжительного путешествия Лейбниц обнаружил немало исторических документов. Результатом стал монументальный труд, до сих пор являющийся важным источником по истории средних веков, изданный Лейбницем под заглавием - "Свод постановлений международного права". Всего планировалось три тома, но из-за финансовых затруднений Лейбницу удалось издать лишь первый.
Светлым пятном в жизни ученого были философские беседы с герцогиней Софией. Когда Лейбниц поступил на ганноверскую службу, герцогине Софии было пятьдесят лет, а ее дочери Софии Шарлотте - двенадцать. Самому философу в это время исполнилось тридцать четыре года. Мать поручила ему образование дочери. Четыре года спустя молодая девушка вышла замуж за бранденбургского принца Фридриха X, впоследствии ставшего королем Фридрихом I. Однако серьезная, вдумчивая, мечтательная София Шарлотта не могла выносить пустой и бессмысленной придворной жизни. О Лейбнице она сохраняла воспоминание как о дорогом, любимом учителе, обстоятельства благоприятствовали новому, более прочному сближению.
Еще до романа с Софией Шарлоттой, в 1696 году Лейбниц сделал предложение одной девице, но та просила времени подумать. Тем временем 50-летний Лейбниц раздумал жениться и сказал "До сих пор я воображал, что всегда успею, а теперь оказывается, что опоздал".
Первые годы 18-го столетия было счастливейшей эпохой в жизни Лейбница. В 1700 году ему исполнилось 54 года. Он находился в зените своей славы, его жизнь согревалась высокой, чистой любовью женщины - вполне его достойной по уму, нежной и кроткой, без излишней чувствительности. Любовь такой женщины, философские беседы с нею, чтение произведений других философов, особенно Бейля, - все это не могло не повлиять на деятельность самого Лейбница. Он работал над системой "предустановленной гармонии" (1693-1696). Беседы с Софией Шарлоттой о скептических рассуждениях Бейля навели его на мысль написать полное изложение своей собственной системы. Он работал над "Монадологией" и над "Теодицеей", но София Шарлотта не дожила до окончания этого труда. В начале 1705 года королева София Шарлотга поехала к матери. В дороге она простудилась и после непродолжительной болезни 1 февраля 1705 года умерла.
Лейбниц был подавлен горем. В первые месяцы после ее смерти он не мог заниматься ни философией, ни наукой. Привязанность королевы к Лейбницу была настолько общеизвестна, что посланники всех иностранных держав и другие лица сочли своим долгом нанести Лейбницу визиты с выражением соболезнования.
По смерти Софии Ганноверской (матери Софии Шарлотты) единственным близким человеком для Лейбница стала принцесса Каролина, впоследствии принцесса уэльская. Лейбниц чрезвычайно привязался к молодой принцессе. Их связывали воспоминания о покойной прусской королеве. Каролина в любви к науке немногим уступала Софии Шарлотте.
В его жизни было немало безрадостного. Долгие годы ему приходилось числиться заведующим придворной библиотекой, и в этой должности он побывал при трех сменявших друг друга ганноверских правителях. Когда последний из них, Георг Людвиг, унаследовал в 1714 году английскую корону, он не пожелал взять Лейбница с собой.
Окруженный недоверием, презрением и недоброй славой полуатеиста, великий философ и ученый доживал последние годы, оказываясь иногда без жалованья и терпя крайнюю нужду. Для англичан он был ненавистен как противник Ньютона в спорах о научном приоритете, для немцев он был чужд и опасен как человек, перетолковывающий все общепринятое по-своему. Но и прежде ему приходилось нелегко: надо было все эти годы ладить с коронованными властителями и их министрами, выполнять их подчас тягостные поручения, например по составлению родословного древа дома Вельфов. Лейбниц должен был слушаться и повиноваться. Поездки в другие области Германии, в Австрию и Италию, связанные с выполнением различных, в том числе и политических, поручений, Лейбниц использовал и для расширения научных связей, а великие научные открытия, составившие его посмертную славу, он совершил, разумеется, не с благословения ганноверских правителей, а помимо их заданий.
Горьким был личный итог жизни и деятельности Лейбница, непонятый и презираемый, притесняемый и гонимый невежественной и спесивой придворной кликой, он пережил крушение лучших своих надежд. Со свойственным ему глубоким пониманием действительности он писал: "Не будь войн, раздирающих Европу со времени основания первых королевских обществ или академий, было бы сделано очень многое, и можно было бы уже воспользоваться нашими трудами. Но сильные мира сего большею частью не знают ни значения их, ни того, что они теряют, пренебрегая прогрессом серьезных знаний".
При третьем правителе - курфюрсте Георге Людвиге Лейбницу приходилось особенно плохо. Неоднократные выговоры за "нерадивость", нелепые подозрения, прекращения выплаты денежного содержания - так был вознагражден престарелый философ за долголетнюю службу. Ему то и дело давали понять, что он больше не нужен и даром ест свой хлеб.
До 50-летнего возраста Лейбниц редко болел. Он обожал сладкое, даже в вино подмешивал сахар, но вообще пил мало вина, ел с большим аппетитом, но гурманом не был. Обыкновенно он ложился спать не раньше часу ночи и вставал не позднее семи часов утра. Такой образ жизни он вел до глубокой старости. Часто случалось, что Лейбниц засыпал в своем рабочем кресле от переутомления, так и спал до самого утра. От сидячей работы и неправильного питания у него развилась подагра. Два последних года жизни Лейбниц провел в постоянных физических страданиях.
В начале августа 1716 года ему стало лучше, и Лейбниц поспешил в Ганновер, желая, наконец, окончить пресловутую брауншвейгскую историю. Он простудился, почувствовал приступ подагры и ревматические боли в плечах. Из всех лекарств Лейбниц доверял лишь одному, которое когда-то подарил ему приятель-иезуит. Лейбниц принял на этот раз слишком большую дозу и почувствовал себя дурно. Прибывший врач нашел положение настолько опасным, что сам побежал в аптеку за лекарством. Во время его отсутствия Лейбниц хотел что-то написать, но не мог сам прочесть написанное. Он лег в постель, закрыл глаза и умер. Это было 14 ноября 1716 года.
Единственный наследник Лейбница, его племянник, священник Леффлер, явился получать наследство. Прекрасный портрет дяди он продал за несколько талеров и, к восхищению своему, получил в наследство значительную сумму денег. Когда этот племянник Лейбница возвратился домой, жена его, ожидавшая получить грош, до того обрадовалась, что с нею сделался удар.
Пренебрежение власть имущих и ненависть церковников к великому мыслителю преследовали его и после смерти. Целый месяц тело философа лежало в церковном подвале без погребения. Лютеранские пасторы, почти открыто называвшие Лейбница "безбожником", ставили под сомнение саму возможность захоронения его на христианском кладбище. Когда в конце концов скромный кортеж направился к могиле, за гробом шли только несколько человек, почти все из них случайные лица, а от двора не присутствовал никто. И один из немногих свидетелей церемоний, понимавший подлинное значение того, что произошло, заметил "Этот человек составлял славу Германии, а его похоронили как разбойника".
Основанная Лейбницем Берлинская академия наук, давно уже избравшая другого президента под предлогом, что Лейбниц прекратил научную деятельность, в то время ни словом не помянула своего основателя. Лондонское королевское общество считало неприличным хвалить соперника Ньютона. Только в Парижской академии наук Фонтенелль прочел знаменитую похвальную речь Лейбницу, в которой признал его одним из величайших ученых и философов всех времен. После философа осталось значительное печатное и более обширное рукописное научно-философское наследие.
По мнению Л. Фейербаха, "все духовные дарования, которые обыкновенно встречаются по частям, в нем объединились: способности ученого в области чистой и прикладной математики, поэтический и философский дар, дар философа-метафизика и философа-эмпирика, историка и изобретателя, память, избавлявшая его от труда перечитывать то, что однажды было написано, подобный микроскопу глаз ботаника и анатома и широкий кругозор обобщающего систематика, терпение и чуткость ученого, энергия и смелость самоучки и самостоятельного исследователя, доходящего до самых основ"
К сожалению, размах, многообразие интересов и жизненных связей помешали полной реализации его многостороннего таланта. Многие его идеи остались нереализованными. Но то, что он сделал в науке и философии, составляет эпоху в развитии европейской мысли. В истории философии Лейбница характеризовали самым разным образом. Одни называли его философствующим логиком, другие - религиозным философом, озабоченным главным образом тем, как придать научную респектабельность положениям веры.
В Лейбнице видели то правоверного и благочестивого теиста, то пантеиста, то вольнодумца-деиста, а в философском - то предтечу Канта, то раннего просветителя, который не оставил подлинной школы и по сути дела пережил свои идеи. Кем же был Лейбниц в действительности?
Лейбниц - математик и физик, правовед и историограф, археолог и лингвист, экономист и политик - ученый нового типа, он был великим изобретателем и организатором научных академий и обществ. "Философские школы поступили бы несомненно лучше, соединив теорию с практикой, как это делают медицинские, химические и математические школы" - говорил он. Так, тревога по поводу последствий пренебрежительного отношения к политической экономии заставила Лейбница заняться не только общеэкономическими вопросами, но и закономерностями монетного обращения, причем он выяснил зависимость падения цен на благородные металлы от привоза серебра из заморских испанских рудников.
Его пытливый ум обратился к разработкам серебряных рудников Гарца, и после ряда опытов изобрел более совершенные, чем прежде, насосы для откачки подземных вод. Неоднократно спускаясь под землю, он обратил внимание на строение слоев рудничных пород, через которые совершалась проходка шахтных стволов. Так возник замысел "Протогеи" (1691), произведения, в котором содержатся рассуждения о развитии твердой и жидкой оболочки нашей планеты и ее растительно-животного населения в далеком прошлом, дополняемые в "Новых опытах о человеческом разуме" догадкой об изменчивости животных видов.
Как метко заметил К. Фишер, для Лейбница "история Гарца становится историей земли". "Протогея", оставшаяся незавершенной, не стала еще той отраслью знания, которую Лейбниц обозначил как "естественную географию", а мы называем геологией и палеонтологией, но это была заявка на создание таких наук в будущем. И чем бы ни занимался великий ученый - проектами упразднения крепостного права, организацией красильного дела, вопросами трудоустройства городской бедноты, составлением докладных записок о страховых обществах, историческими изысканиями, математическими, - он никогда не замыкался в рамках только данного вопроса, всегда видел его связь с более широкими и глубокими проблемами.
Велики заслуги Лейбница как организатора науки, врачебного и книжного дела. Став в 1673 году членом Лондонского Королевского общества, он сам заложил основу нескольких академий наук и обществ по изучению языка и истории. Он стал первым президентом Прусской академии наук в 1700 году и был инициатором создания аналогичных учреждений в Вене и Петербурге. Трижды встречался он с Петром I, который приглашал его в Россию.
В записке о будущей Петербургской академии наук немецкий просветитель подчеркивал необходимость ее ориентации на практические нужды обширной и во многом еще неустроенной страны. Известно, что он также подал Петру I мысль об организации наблюдений над отклонениями магнитной стрелки в разных местах Российской империи.
"Немецкий Ломоносов" мечтал о международном сообществе ученых, своего рода "республике" с политическими правами, солидной технической базой для организации экспериментов, обширной библиотекой и архивами. Эта международная организация смогла бы взять на себя издание энциклопедии, призванной повсеместно распространить новую науку. Спустя полвека после смерти Лейбница эта последняя задача была выполнена усилиями французских философов-просветителей и ученых.
Лейбниц попытался преодолеть наметившийся в философии картезианства разрыв между миром и человеком. С этой целью он выдвинул концепцию о монадах. Монады - неделимые, простые субстанции, своего рода последние кирпичики мироздания, "истинные атомы природы". Но, в отличие от атомов Демокрита, монада - духовная единица бытия, своего рода "излучение божества". Монады не имеют физических и геометрических характеристик, они индивидуальны и отличаются друг от друга, как отличаются между собой разные индивиды.
Согласно Лейбницу, "никогда не бывает в природе двух существ, которые были бы совершенно одно как другое" Монады самостоятельны, и одна монада не может влиять на внутреннюю жизнь другой монады. Естественно, такую "метафизическую" сущность нельзя воспринимать непосредственно органами чувств, она постигается только умом. Если монады столь своеобразны, то кто же обеспечивает единство и согласованность их действий?
"Повсюду и всегда существует одна и та же вещь с различными степенями совершенства", - утверждал Лейбниц. Для Лейбница-рационалиста факты, чувственные данные не столько знания, сколько материал для знания. Чувственные данные являются толчком к проявлению прирожденных идей.
Лейбниц много и плодотворно занимался философскими проблемами морали, государства и права, доказывая, что первоисточником зла выступает ограниченность и конечность всех вещей, несовершенство мира, сотворенного Богом. Исходя из этого, Лейбниц создал свою концепцию "оправдания Бога" - теодицею, в которой он доказывает, что сотворенный мир является лучшим из возможных миров. В этом самом совершенном мире даже зло - этот неизбежный спутник и условие добра - к лучшему. Поэтому Лейбниц исходит из того, что божественное всеведение должно было знать этот лучший из миров, божественная благодать должна была желать его осуществления, тогда как божественное всемогущество должно было быть способным его произвести.
Все это возможно, согласно Лейбницу, поскольку не противоречит законам логики. Главное - "сотворенный мир" самый совершенный в силу того, что в нем добро значительно превосходит зло. Перевес добра над злом в этом мире больший, чем во всех других возможных мирах
* * *
Вы
читали биографию философа, в которой описана
жизнь, основные
идеи философского учения мыслителя. Эту биографическую статью можно
использовать в качестве доклада (реферата, сочинения или
конспекта)
Если же вас интересуют биографии и идеи других философов, то
внимательно читайте (содержание слева) и вы найдёте жизнеописание
любого знаменитого философа
(мыслителя, мудреца).
В основном же, наш сайт посвящён философу Фридриху Ницше (его
мыслям, идеям, произведениям и жизни) но в философии
всё связано, поэтому, трудно понять одного философа, совсем не
читая
всех остальных.
Истоки философской мысли следует искать в древности...
Философия Нового времени возникла благодаря разрыву со
схоластикой. Символы этого разрыва
- Бэкон и Декарт. Властители дум новой
эпохи
- Спиноза,
Локк, Беркли, Юм...
В XVIII веке появилось идейное, а также философское и научное
направление - "Просвещение". Гоббс, Локк, Монтескье, Вольтер, Дидро и
другие выдающиеся просветители выступали за общественный договор между
народом и государством ради обеспечения права на безопасность, свободу,
благосостояние и счастье... Представители немецкой классики - Кант,
Фихте, Шеллинг, Гегель, Фейербах - впервые осознают, что человек живет
не в мире природы, а в мире культуры. Век XIX - век философов и
революционеров.
Появились мыслители, которые не только объясняли мир, но и желали
изменить его. Например - Маркс. В этом же веке появились Европейские
иррационалисты - Шопенгауэр, Кьеркегор, Ницше, Бергсон... Шопенгауэр и
Ницше являются основоположниками нигилизма, философии отрицания,
которая имела много последователей и продолжателей. Наконец в XX веке
среди всех течений мировой мысли можно выделить экзистенциализм -
Хайдеггер, Ясперс, Сартр... Исходным пунктом экзистенциализма
является философия Кьеркегора...
Русская философия, по мнению Бердяева, начинается с философских писем
Чаадаева. Первый известный на Западе представитель русской философии
Вл. Соловьев. Религиозный философ Лев Шестов был близок к
экзистенциализму. Наиболее почитаемый на Западе из русских философов -
Николай Бердяев.
Спасибо за чтение!
......................................
Copyright:
Го́тфрид Ви́льгельм Ле́йбниц (нем. Gottfried Wilhelm Leibniz или нем. Gottfried Wilhelm von Leibniz , МФА (нем.): или; 21 июня (1 июля) 1646 - 14 ноября 1716) - немецкий философ, логик, математик, механик, физик, юрист, историк, дипломат, изобретатель и языковед. Основатель и первый президент Берлинской Академии наук, иностранный член Французской Академии наук.
Важнейшие научные достижения:
Лейбниц, независимо от Ньютона, создал математический анализ - дифференциальное и интегральное исчисления (см. исторический очерк), основанные на бесконечно малых.
Лейбниц создал комбинаторику как науку; только он во всей истории математики одинаково свободно работал как с непрерывным, так и с дискретным.
Он заложил основы математической логики.
Описал двоичную систему счисления с цифрами 0 и 1, на которой основана современная компьютерная техника.
В механике ввёл понятие «живой силы» (прообраз современного понятия кинетической энергии) и сформулировал закон сохранения энергии.
В психологии выдвинул понятие бессознательно «малых перцепций» и развил учение о бессознательной психической жизни.
Лейбниц также является завершителем философии XVII века и предшественником немецкой классической философии, создателем философской системы, получившей название монадология. Он развил учение об анализе и синтезе, впервые сформулировал закон достаточного основания (которому, однако, придавал не только логический (относящийся к мышлению), но и онтологический (относящийся к бытию) смысл: «… ни одно явление не может оказаться истинным или действительным, ни одно утверждение справедливым, - без достаточного основания, почему именно дело обстоит так, а не иначе…»); Лейбниц является также автором современной формулировки закона тождества; он ввёл термин «модель», писал о возможности машинного моделирования функций человеческого мозга. Лейбниц высказал идею о превращении одних видов энергии в другие, сформулировал один из важнейших вариационных принципов физики - «принцип наименьшего действия» - и сделал ряд открытий в специальных разделах физики.
Он первым обратился к вопросу о возникновении российской правящей династии, первым в немецкой историографии обратил внимание на взаимосвязь лингвистических проблем с генеалогией, создал теорию исторического происхождения языков и дал их генеалогическую классификацию, явился одним из создателей немецкого философского и научного лексикона.
Лейбниц также ввёл идею целостности органических систем, принцип несводимости органического к механическому и высказал мысль об эволюции Земли.
Ранние годы
Готфрид Вильгельм родился 1 июля 1646 года в семье профессора философии морали (этики) Лейпцигского университета Фридриха Лейбнюца (нем. Friedrich Leibnütz или нем. Friedrich Leibniz ) и Катерины Шмукк (нем. Catherina Schmuck ), которая была дочерью выдающегося профессора юриспруденции. Отец Лейбница был сербо-лужицкого происхождения. По материнской линии Готфрид Вильгельм Лейбниц, по-видимому, имел чисто немецких предков.
Отец Лейбница очень рано заметил гениальность своего сына и старался развить в нём любознательность, часто рассказывая ему маленькие эпизоды из священной и светской истории; по словам самого Лейбница, эти рассказы глубоко запали ему в душу и были самым сильным впечатлением его раннего детства. Лейбницу не было и семи лет, когда он потерял отца; его отец умер, оставив после себя большую личную библиотеку. Лейбниц рассказывал:
Когда я подрос, мне начало доставлять чрезвычайное наслаждение чтение всякого рода исторических рассказов. Немецкие книги, которые мне попадались под руку, я не выпускал из рук, пока не прочитывал их до конца. Латинским языком я занимался сначала только в школе и, без сомнения, я подвигался бы с обычной медленностью, если бы не случай, указавший мне совершенно своеобразный путь. В доме, где я жил, я наткнулся на две книги, оставленные одним студентом. Одна из них была сочинения Ливия, другая - хронологическая сокровищница Кальвизия. Как только эти книги попали мне в руки, я проглотил их.
Кальвизия Лейбниц понял без труда, потому что у него была немецкая книга по всеобщей истории, где говорилось приблизительно то же самое, но при чтении Ливия он постоянно попадал в тупик. Лейбниц не имел понятия ни о жизни древних, ни об их манере писания; не привыкнув также к возвышенной риторике историографов, стоящей выше обыденного понимания, Лейбниц не понимал ни одной строки, но это издание было старинное, с гравюрами, поэтому он внимательно рассматривал гравюры, читал подписи и, мало заботясь о тёмных для него местах, попросту пропускал всё то, чего не мог понять. Он повторял это несколько раз и перелистывал всю книгу; забегая, таким образом, вперёд, Лейбниц стал немного лучше понимать прежнее; в восторге от своего успеха подобным образом он продвигался дальше, без словаря, пока ему, наконец, не стала вполне ясной большая часть прочитанного.
Учитель Лейбница вскоре заметил, чем занимается его ученик, и, не долго думая, он отправился к лицам, которым мальчик был отдан на воспитание, требуя, чтобы они обратили внимание на «неуместные и преждевременные» занятия Лейбница; по его словам, эти занятия были только помехой учению Готфрида. По его мнению, Ливий годился для Лейбница, как котурн для пигмея ; он считал, что книги, годные для старшего возраста, надо отобрать у мальчика и дать ему «Orbis pictus » Коменского и «Краткий катехизис » Лютера. Он убедил бы в этом воспитателей Лейбница, если бы случайным образом свидетелем этого разговора не оказался один живший по соседству учёный и много путешествовавший дворянин, друг хозяев дома; поражённый недоброжелательством и глупостью учителя, который мерил всех одной мерой, он стал, напротив, доказывать, как было бы нелепо и неуместно, если бы первые проблески развивающегося гения были подавлены суровостью и грубостью учителя. Наоборот, он считал, что надо всеми средствами благоприятствовать этому мальчику, обещающему нечто необыкновенное; немедленно попросил он послать за Лейбницем, и когда, в ответ на его вопросы, Готфрид ответил толково, он до тех пор не отстал от родственников Лейбница, пока не заставил их дать обещание, что Готфрида допустят в библиотеку его отца, давно находившуюся под замком. Лейбниц писал:
Я торжествовал, как если бы нашёл клад, потому что сгорал от нетерпения увидеть древних, которых знал только по имени, - Цицерона и Квинтилиана, Сенеку и Плиния, Геродота, Ксенофонта и Платона, писателей Августова века и многих латинских и греческих отцов церкви. Всё это я стал читать, смотря по влечению, и наслаждался необычайным разнообразием предметов. Таким образом, не имея ещё двенадцати лет, я свободно понимал латынь и начал понимать по-гречески.
Этот рассказ Лейбница подтверждается и сторонними свидетельствами, доказывающими, что его выдающиеся способности были замечены и товарищами, и лучшими из преподавателей; Лейбниц особенно дружил в школе с двумя братьями Иттигами, которые были значительно старше его и считались в числе лучших учеников, а их отец был учителем физики, и Лейбниц любил его больше других учителей. Лейбниц учился в знаменитой Лейпцигской школе Святого Фомы.
Библиотека отца позволила Лейбницу изучить широкий спектр передовых философских и теологических работ, к которым он мог бы иметь доступ только в студенческие годы. К десяти годам Лейбниц изучил книги Цицерона, Плиния, Геродота, Ксенофана и Платона. В возрасте 12 лет Лейбниц был уже знатоком латыни; в возрасте 13 лет у него проявился поэтический талант, которого в нём никто не подозревал. В День Святой Троицы один ученик должен был прочесть праздничную речь по латыни, но он заболел, и никто из учеников не вызвался его заменить; друзья Лейбница знали, что он мастер писать стихи, и обратились к нему. Лейбниц взялся за дело и за один день сочинил триста гекзаметров латинского стиха для этого мероприятия, причём на всякий случай специально постарался избежать хотя бы единого стечения гласных; его стихотворение вызвало одобрения учителей, которые признали Лейбница выдающимся поэтическим талантом.
Лейбниц также увлекался Вергилием; до глубокой старости он помнил наизусть чуть ли не всю «Энеиду»; в старших классах его особенно отличал Якоб Томазий (нем.)русск., однажды сказавший мальчику, что рано или поздно он приобретёт славное имя в научном мире. В четырнадцатилетнем возрасте Лейбниц также стал вдумываться в истинную задачу логики какклассификации элементов человеческого мышления ; он рассказывал об этом следующее:
Я не только умел с необычайною лёгкостью применять правила к примерам, чем чрезвычайно изумлял учителей, так как никто из моих сверстников не мог сделать того же; но я уже тогда во многом усомнился и носился с новыми мыслями, которые записывал, чтобы не забыть. То, что я записал ещё в четырнадцатилетнем возрасте, я перечитывал значительно позднее, и это чтение всегда доставляло мне живейшее чувство удовольствия.
Лейбниц видел, что логика подразделяет простые понятия на известные разряды, так называемыепредикаменты (на языке схоластики предикамент означал то же самое, что и категория ), и его удивляло, почему таким же образом не подразделяют сложные понятия или даже суждения так, чтобы один член вытекал или выводился из другого. Готфрид придумал собственные разряды, которые он тоже называл предикаментами суждений, образующими содержание или материал умозаключений , подобно тому, как обыкновенные предикаменты образуют материал суждений ; когда он высказал эту мысль своим учителям, они не ответили ему ничего положительного, а лишь сказали, что «мальчику не годится вводить новшества в предметы, которыми он ещё недостаточно занимался».
В школьные годы Лейбниц успел прочесть всё более или менее выдающееся, что было в то время в области схоластической логики; интересуясь богословскими трактатами, он прочёл сочинение Лютера, посвящённое критике свободы воли, а также многие полемические трактаты лютеран, реформатов, иезуитов, арминиан, томистов и янсенистов. Эти новые занятия Готфрида встревожили его воспитателей, которые боялись, что он станет «хитроумным схоластиком». «Они не знали, - писал Лейбниц в своей автобиографии, - что мой дух не мог быть наполнен односторонним содержанием».
Значение Готфрида Вильгельма Лейбница в истории философии XVII века можно выразить двояко. С одной стороны, система Лейбница является одним из самых крупных звеньев в развитии метафизической философии рационализма на материке Европы, и Лейбницу в этом движении принадлежит такое же важное место, как Декарту и Спинозе . С другой, этот мыслитель выступает отчасти и в роли примирителя обоих направлений, метафизического и эмпирического, с точки зрения своеобразной теории познания, пытаясь осуществить в своей системе широкий синтез всех философских стремлений своего века, – подобно тому, как Джордано Бруно пробовал подвести итоги философии эпохи Возрождения, и как через столетие после Лейбница Кант , в свою очередь, старался примирить в своей системе все философские течения XVIII столетия.
По широте охвата, философская и научная мысль Готфрида Лейбница представляет изумительный и редкий факт. Почти не было области знания и жизни, которою бы Лейбниц не интересовался, куда бы не попытался внести оригинальный свет творческою силою своего гения. И если б ему удалось более сосредоточиться, свести все свои мысли воедино, найти форму для вполне законченного и систематического их литературного выражения, то мы имели бы в нем, может быть, мыслителя, стоящего на одной высоте с Платоном и Аристотелем . Из всех европейских философов XVII столетия Лейбниц – бесспорно самый даровитый человек, как он ни разбрасывался, как ни разменивался на мелкую монету, как широки и разносторонни ни были его замыслы и притязания, он чужд был всякой поверхностности и, напротив, мысль его, всегда ясная и отчетливая, поражает своею глубиной, своею тонкою и предусмотрительною проницательностью. Но он все-таки разбрасывался, сорил во все стороны богатые дары своей природы, увлекался часто делами, совершенно чуждыми задачам мыслителя, пытался играть роль в политических предприятиях, а иногда, к сожалению, даже и в политических интригах своего времени и, наконец, сам стал преждевременной жертвой своего честолюбия. По внешнему характеру своей жизни Лейбниц ничуть не похож на Декарта, Мальбранша , Спинозу, Локка , – это не созерцатель и отшельник, а живой и энергический общественный деятель и проповедник. Своею беспокойною подвижностью он напоминает Дж. Бруно, своим крайним честолюбием и даже тщеславием – Фрэнсиса Бэкона , с той разнице, что он прожил и умер честным человеком, и корыстолюбие было ему совершенно чуждо.
Готфрид Вильгельм Лейбниц. Портрет кисти И. Ф. Вентцеля. Ок. 1700
Готфрид Вильгельм Лейбниц родился в 1646 г., был сыном профессора нравственных наук в лейпцигском университете, по происхождению славянина. Шести лет он лишился отца. Еще до поступления в университет, в шестнадцатилетнем возрасте, он уже был настолько начитан и сведущ, что обладал основательным знанием философских систем Платона и Аристотеля, Бэкона, Гоббса , Декарта и др. Чрез посредство сочинений Гассенди , французского атомиста XVII столетия, на которого имел влияние Дж. Бруно, Лейбниц был знаком и с учениями об атомах и монадах. В лейпцигском университете он продолжал занятия философией под руководством Якова Томазия, отца знаменитого юриста; в иенском изучал математику под руководством Вейгеля. Официальным предметом занятий для Лейбница были юридические науки. Лейпцигский университет отказался допустить его к соисканию степени доктора прав, вследствие его молодости, и после блестящей защиты диссертации он получил искомую степень в маленьком университете в Альтдорфе. От предложенной ему профессуры Лейбниц отказался и поступил на службу к майнцскому курфюрсту. В 1672 г. он ездил в Париж с дипломатическою миссией, четыре года прожил в Париже, где продолжал изучение математики и механики, под руководством знаменитого Гюйгенса . Из Парижа Лейбниц ездил в Лондон.
В 1672 г., 26-ти лет, Лейбниц поступил библиотекарем и советником к герцогу ганноверскому и занимался здесь разработкой и печатанием ученых сочинений по всевозможным областям знания, писал публицистические статьи, занимался химией и геогнозией, писал историю брауншвейгского дома, – наконец, усердно занимался политикой и религиозными вопросами, мирил дворы бранденбургский и ганноверский и старался достигнуть унии лютеранской и реформатской церкви. С 1698 г. мы видим Лейбница в Берлине при дворе бранденбургского курфюрста, и здесь в 1700 г., по его идее и под его президентством, основывается первая академия наук, причем Лейбниц работал в ней как полигистор, во всех областях знания, а также писал о реформе школ и хлопотал о развитии шелководства в Пруссии . Известно также, какое влияние оказал он на основание впоследствии академий наук в Вене и Петербурге . При этом Лейбниц усердно искал почестей, орденов и титулов. Передвижения Лейбниц совершал часто: еще в 1680-х годах путешествовал по Италии и Германии, из Берлина ездил в Вену, потом в южную Германию. В 1714 г. он вернулся в Ганновер. Ганноверский курфюрст Георг-Людвиг в это время был уже английским королем Георгом I. Но в Англию Лейбницу не удалось попасть, так как там были озлоблены на него за его спор с Ньютоном по вопросу о первенстве открытия дифференциального счисления, а при ганноверском дворе Лейбниц уже не пользовался прежней милостью. В 1716 г. Готфрид Лейбниц умер от удара, одинокий и огорченный охлаждением к нему друзей.
Целлер в истории немецкой философии следующим образом характеризует его личность. «Это был благородный и любезный человек с прямым, открытым нравом, благожелательный и человеколюбивый, тонко образованный и умный в обращении, образец философски светлого и ровного настроения». Целлер хвалит также любовь Готфрида Лейбница к родине и к духовному благу своего народа, а также его религиозную терпимость и миролюбие.
Большая советская энциклопедия:
Лейбниц (Leibniz) Готфрид Вильгельм (1.7.1646, Лейпциг, - 14.11.1716, Ганновер), немецкий философ-идеалист, математик, физик и изобретатель, юрист, историк, языковед. Изучал юриспруденцию и философию в Лейпцигском и Йенском университетах. В 1668 поступил на службу к курфюрсту Майнца. В 1672 отправился с дипломатической миссией в Париж, где пробыл до 1676, изучая математику и естествознание. В декабре 1676 возвратился в Германию и последующие 40 лет состоял на службе у ганноверских герцогов, сначала в качестве придворного библиотекаря, затем - герцогского историографа и тайного советника юстиции. В 1687-90 совершил поездку по Южной Германии, Австрии и Италии с целью сбора материала для «Истории Брауншвейга». В 1700 стал первым президентом созданного по его инициативе Берлинского научного общества (позднее - АН). В 1711, 1712 и 1716 встречался с Петром I, разработал ряд проектов по развитию образования и государственного управления в России. В 1712-14 жил в Вене. Вел обширную переписку почти со всеми крупнейшими учеными, а также политическими деятелями.
Основные философские сочинения: «Рассуждение о метафизике» (1685, изд. 1846, русский перевод 1890), «Новая система природы» (1695, русский перевод. 1890), «Новые опыты о человеческом разуме» (1704, издание 1765, русский перевод 1936), «Теодицея» (1710, русский перевод 1887-92), «Монадология» (1714, издание 1720, русский перевод 1890). Основные математические сочинения: «Об истинном отношении круга к квадрату» (1682), «Новый метод максимумов и минимумов» (1684), «О скрытой геометрии и анализе неделимых...» (1686). Физические воззрения Л. изложены, в частности, в работах «Доказательство памятной ошибки Декарта» (1686), «Очерк динамики» (1695), политические и юридические идеи - в сочинениях «Трактат о праве...» (1667), «Христианнейший Марс...» (1680), «Кодекс международного дипломатического права» (1693) и др.
В философии Л. явился завершителем философии 17 в., предшественником немецкой классической философии. Его философская система сложилась к 1685 как итог двадцатилетней эволюции, в процессе которой Л. критически переработал основные идеи Демокрита, Платона, Августина, Р. Декарта, Т. Гоббса, Б. Спинозы и др. Л. стремился синтезировать все рациональное в предшествующей философии с новейшим научным знанием на основе предложенной им методологии, важнейшими требованиями которой были универсальность и строгость философских рассуждений. Выполнимость этих требований обеспечивается, по Л., наличием не зависящих от опыта «априорных» принципов бытия, к которым Л. относил: 1) непротиворечивость всякого возможного, или мыслимого, бытия (закон противоречия); 2) логический примат возможного перед действительным (существующим); возможность бесчисленного множества непротиворечивых «миров»; 3) достаточную обоснованность того факта, что существует именно данный мир, а не какой-либо другой из возможных, что происходит именно данное событие, а не другое (закон достаточного основания); 4) оптимальность (совершенство) данного мира как достаточное основание его существования. Совершенство действительного мира Л. понимал как «гармонию сущности и существования»: оптимальность отношений между разнообразием существующих вещей и действий природы и их упорядоченностью; минимум средств при максимуме результата. Следствиями последнего онтологического принципа является ряд др. принципов: принцип единообразия законов природы, или всеобщей взаимосвязи, закон непрерывности, принцип тождества неразличимых, а также принципы всеобщего изменения и развития, простоты, полноты и др.
В духе рационализма 17 в. Л. различал мир умопостигаемый, или мир истинно сущего (метафизическая реальность), и мир чувственный, или только являющийся (феноменальный) физический мир. Реальный мир, по Л., состоит из бесчисленных психических деятельных субстанций, неделимых первоэлементов бытия - монад, которые находятся между собой в отношении предустановленной гармонии. Гармония (взаимнооднозначное соответствие) между монадами была изначально установлена богом, когда тот избрал для существования данный «наилучший из возможных миров». В силу этой гармонии, хотя ни одна монада не может влиять на другие (монады как субстанции не зависят друг от друга), тем не менее развитие каждой из них находится в полном соответствии с развитием других и всего мира в целом. Это происходит благодаря заложенной богом способности монад представлять, воспринимать, или выражать и отражать, все др. монады и весь мир («монада - зеркало Вселенной»). Деятельность монад состоит в смене восприятий (перцепций) и определяется индивидуальным «стремлением» (аппетицией) монады к новым восприятиям. Хотя вся эта деятельность исходит имманентно из самой монады, она в то же время есть развертывание изначально заложенной в монаде индивидуальной программы, «полного индивидуального понятия», которое во всех подробностях бог мыслил, прежде чем сотворил данный мир. Т. о., все действия монад полностью взаимосвязаны и предопределены. Монады образуют восходящую иерархию сообразно тому, насколько ясно и отчетливо они представляют мир. В этой иерархии особое место занимают монады, которые способны не только к восприятию, перцепции, но и к самосознанию, апперцепции и к которым Л. относил души людей.
Мир физический, как считал Л., существует только как несовершенное, чувственное выражение истинного мира монад, как феномен познающего объективный мир человека. Однако, поскольку физические феномены в конце концов порождаются стоящими за ними реальными монадами, Л. считал их «хорошо обоснованными», оправдывая тем самым значимость физических наук. В качестве таких «хорошо обоснованных» феноменов Л. рассматривал пространство, материю, время, массу, движение, причинность, взаимодействие, как они понимались в физике и механике его времени.
В теории познания Л. пытался найти компромиссную позицию между декартовским рационализмом и локковским эмпиризмом и сенсуализмом. Считая, что без чувственного опыта никакая интеллектуальная деятельность не была возможна, Л. в то же время резко выступал против учения Дж. Локка о душе как «чистой доске» (tabula rasa) и формулу Локка: «Ничего нет в интеллекте, чего раньше не было бы в чувствах» - принимал лишь с поправкой: «кроме самого интеллекта». Л. учил о прирожденной способности ума к познанию ряда идей и истин: из идей к ним относятся высшие категории бытия, такие, как «Я», «тождество», «бытие», «восприятие», а из истин - всеобщие и необходимые истины логики и математики. Однако эта прирожденная способность дана не в готовом виде, но лишь как «предрасположенность», задаток. В отличие от Локка, Л. придавал значительно большее значение вероятностному знанию, указывая на необходимость разработки теории вероятностей и теории игр. Л. ввел разделение всех истин по их источнику и особой роли в познании на истины разума и истины факта, закрепляя за первыми свойства необходимости, а за вторыми - свойства случайности.
В физике Л. развивал учение об относительности пространства, времени и движения. Л. установил в качестве количественные меры движения «живую силу» (кинетическую энергию) - произведение массы тела на квадрат скорости, в противоположность Декарту, который считал мерой движения произведение массы на скорость - «мертвую силу», как назвал ее Л. Использовав отчасти результаты Х. Гюйгенса, Л. открыл закон сохранения «живых сил», явившийся первой формулировкой закона сохранения энергии, а также высказал идею о превращении одних видов энергии в другие. Исходя из философского принципа оптимальности всех действий природы, Л. сформулировал один из важнейших вариационных принципов физики - «принцип наименьшего действия» (впоследствии получивший назв. принципа Мопертюи). Л. принадлежит также ряд открытий в специальных разделах физики: в теории упругости, теории колебаний, в частности открытие формулы для расчета прочности балок (формула Л.) и т.д.
В логике Л. развил учение об анализе и синтезе, впервые сформулировал закон достаточного основания, ему принадлежит также принятая в современной логике формулировка закона тождества. Л. создал наиболее полную для того времени классификацию определений, разработал теорию генетических определений и др. В работе Л. «Об искусстве комбинаторики», написанной в 1666, предвосхищены некоторые моменты современной математической логики; Л. выдвинул идею применения в логике математической символики и построений логических исчислений, поставил задачу логического обоснования математики, предложил использовать бинарную систему счисления для целей вычислительной математики. Л. впервые высказал мысль о возможности машинного моделирования человеческих функций; ввел термин «модель».
В математике важнейшей заслугой Л. является разработка (наряду с И. Ньютоном и независимо от него) дифференциального и интегрального исчисления. Первые результаты были получены Л. в 1675 под влиянием Х. Гюйгенса и на основе усвоения Л. идеи характеристического треугольника Б. Паскаля, алгебраических методов Р. Декарта, работ Дж. Валлиса и Н. Меркатора. Систематический очерк дифференциального исчисления был впервые опубликован в 1684, интегрального - в 1686. Здесь давались определения дифференциала и интеграла, были введены знаки для дифференциала d и интеграла, приводились правила дифференцирования суммы, произведения, частного, любой постоянной степени, функции от функции (инвариантность 1-го дифференциала), правила отыскания и различения (с помощью 2-го дифференциала) экстремальных точек кривых и отыскание точек перегиба, устанавливался взаимно-обратный характер дифференцирования и интегрирования., Применяя свое исчисление к ряду задач механики (о циклоиде, цепной линии, брахистохроне и др.), Л. наряду с Х. Гюйгенсом и Я. и И. Бернулли вплотную подходит к созданию вариационного исчисления (1686-96). В дальнейших работах Л. указал (1695) формулу для многократного дифференцирования произведения (Лейбница формула) и правила дифференцирования ряда важнейших трансцендентных функций, положил начало (1702-03) интегрированию рациональных дробей. Л. широко пользовался разложением функций в бесконечные степенные ряды, установил признак сходимости знакочередующегося ряда, дал решение в квадратурах некоторых типов обыкновенных дифференциальных уравнений. Л. ввел термины «дифференциал», «дифференциальное исчисление», «дифференциальное уравнение», «функция», «переменная», «постоянная», «координаты», «абсцисса», «алгебраические и трансцендентные кривые», «алгоритм» (в смысле, близком к современному) и др. Хотя предпринятые Л. попытки логического обоснования дифференциального исчисления нельзя признать успешными, его ясное понимание существа новых аналитических методов и всесторонняя разработка аппарата исчисления способствовали тому, что именно его вариант исчисления во многом определил дальнейшее развитие математического анализа. Кроме анализа, Л. сделал ряд важных открытий в др. областях математики: в комбинаторике, алгебре (начала теории определителей), в геометрии, где он заложил основы теории соприкосновения кривых (1686), разрабатывал одновременно с Гюйгенсом теорию огибающих семейства кривых (1692-94), выдвинул идею геометрических исчислений.
В работе «Протогея» (1693) Л. высказал мысль об эволюции земли и обобщил собранный им материал в области палеонтологии. В биологию Л. ввел идею целостности органических систем, принцип несводимости органического к механическому; эволюцию он понимал как непрерывное развертывание преформированных зародышей. В психологии Л. выдвинул понятие бессознательно «малых перцепций» и развил учение о бессознательной психической жизни.
В языкознании Л. создал теорию исторического происхождения языков, дал их генеалогическую классификацию, развил учение о происхождении названий. Л. явился одним из создателей немецкого философского и научного лексикона.
В области политики и права Л. защищал концепцию естественного права и учение об общественном договоре, был автором ряда унионистских церковных проектов (объединение католической и протестантской церкви, объединение лютеран и реформаторов), пропагандировал союз князей всей Германии и мирное сотрудничество в Европе.
Л. был талантливым изобретателем; он проектировал оптические приборы и гидравлические машины, работал над созданием «пневматического двигателя», изобрел первый интегрирующий механизм и уникальную для того времени счетную машину.
Л. оказал значительное влияние на последующее развитие философии и науки. Распространению идей Л. в Германии, где он до Канта был крупнейшим философским авторитетом, способствовали ученик Л. и систематизатор его философии Х. Вольф и его школа. Л. еще при жизни стал создателем математической школы (бр. Бернулли, Лопиталь, Чирнхауз и др.), из которой в 18 в. вышел Л. Эйлер. Многие идеи Л. были восприняты немецкой классической философией. В 20 в. идеи «монадологии» развивали представители персонализма и др. идеалистических школ (Э. Гуссерль, Г. Уайтхед и др.).